Арест, ссылкаСтраница 1
8 марта 1917 г. бывший император после прощания с армией принимает решение выехать из Могилева и 9 марта прибывает в Царское Село. Еще до отъезда из Могилева представитель Думы в Ставке сообщил, что бывший император «должен считать себя как бы арестованным»[2].
Алексеев вел переговоры об отъезде Царской семьи. Предполагалось – через Мурманск, в Англию. Но случилось иное. 3 марта, сразу после его отречения, Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов принял постановление «Об аресте Николая II и прочих членов династии Романовых».
Согласно решению Правительства:[4]
1. Семья и все, кто оставались с нею, изолировались от внешнего мира.
2. Создавалась наружная и внутренняя охрана.
3. Передвижение Семьи разрешалось только в пределах дворца.
4. Предусматривалось изъятие у бывшего царя и царицы бумаг, передававшихся в ведение Чрезвычайной следственной комиссии.
8 марта к Александровскому дворцу подъехал генерал Лавр Корнилов. Именно ему, боевому генералу, предстояло сообщить императрице об аресте.
9 марта в Царское Село приехал император. Началась недолгая мирная жизнь. Это было возвращение в детство. Когда-то он здесь работал с отцом в саду. Теперь рядом с ним работали его дети. «6 мая мне минуло 49 лет, недалеко и до полсотни»[6].
Но ненависть нового мира все чаще прорывалась за решетку дворца. В Петрограде распространялись слухи, что царь и Семья сбежали. В Царское Село явился представитель Совета эсер Мстиславский. Приехал один, в грязном полушубке, с пистолетом, торчавшим из кобуры. Показав мандат, потребовал предъявить ему императора, ибо слухи о бегстве «Николая Кровавого» тревожат рабочих и солдат.
Царская семья становилась опасной картой в борьбе Совета с Временным правительством. И тогда было принято решение вывезти семью из Петрограда.
Они мечтали, что их отправят в солнечную Ливадию, но Временное правительство не посмело. Керенский нашел решение: отправить царскую семью в Сибирь, туда, куда цари ссылали революционеров. Избран был Тобольск – место, откуда был родом Распутин. В этом была скрыта насмешка, и лукавая западня.
По путям к своему вагону идут Николай и Александра, идут к новой жизни, навстречу судьбе. Приходят в спальный вагон той самой железной дороги, которую много лет назад, еще, будучи наследником престола, Николай заложил во Владивостоке. Сейчас по этой дороге он отправляется в изгнание. В 6.10 утра исчезает Царское Село – и вместе с ним вся их прошлая жизнь.
6 августа Николай II с семьей прибывают в Тобольск. Губернаторский дом, где им предстояло жить, после Февральской революции называли в городе Домом Свободы. Дом Свободы напоминал Ноев ковчег: в большой столовой собирались император и императрица несуществующей империи, генерал адъютант несуществующего императора, обер-гофмаршал несуществующего двора и фрейлины несуществующей императрицы. Именовали друг друга несуществующими титулами: «Ваше Величество», «Ваше Сиятельство». Перед обедом подавали меню на карточке с царским гербом. Неважно, что нехитрые были блюда в этом меню.
И снова тихая, мирная жизнь…. И снова ненадолго…
1 сентября приехал Панкратов, комиссар Временного правительства. Панкратов, народоволец, просидел в Шлиссельбурге 14 лет, большую часть царствования Николая. И вот Керенский посылает его сторожить самого царя.
Но Панкратов простил Николаю крепость и 14 загубленных лет своей жизни. Сейчас он был для него просто отец большой семьи, совершенно не понимающий этой новой страшной жизни. Панкратов привязался к его детям.
Истинное переживание за Николая и его семью, не дают ему право отпустить их на прогулки загород, не смотря на разрешение Керенского. Панкратов не хотел огорчать царя. Не объяснил ему, что вся канцелярия была завалена письмами с угрозами в адрес царя и царицы. И что особенно тревожило комиссара – немало писем было из Тобольска. Солдаты, ушедшие с фронта, слонялись по городу голодные и ожесточенные – те самые, «которые из-за царя кровушку проливали». Нет, он не мог выпустить семью в город. 330 стрелков, охранявших царя, подчинялись полковнику Кобылинскому. Этот преданный сторонник Февральской революции попадает под странное очарование Николая: его мягкость, деликатность, эти прелестные девочки, и беззащитная в своей надменности императрица. И он все больше начинает ощущать ответственность за их судьбу.
Итак, в тихом городке, где единственной военной силой были эти 330 стрелков, охранявших семью, их командир – всей душой на стороне царя, стрелки получают бесконечные подарки от семьи, влияние архиепископа Гермогена, добродушный Панкратов. Дочь доктора Боткина пишет: «В эти месяцы семья могла бежать»[7]. И все-таки они не убежали.
Историография Крымского ханства в XX века.
Говоря развитии историографии Крыма и Крымского ханства в частности в XXвеке можно упомянуть слова известного ученого, доктора исторических наук Возгрина В.Е.: «…о Крыме, этом в буквальном смысле слова «опытном поле Истории», до сих пор ни в СССР, ни за рубежом не создан общеисторический труд. И даже наиболее крупные работы, написанные ...
Библиотечное дело
Библиотечное дело стало активно развиваться только в XIX веке, ознаменовавшись появлением первых общественных библиотек.
Первые же библиотеки в Пермской губернии появляются в конце XVIII –начале XIX веков. Это были библиотеки при Пермской гимназии (1786) и Пермской семинарии (1802), книгами которых пользовались только преподаватели и у ...
Ликвидация национального гнета
Ликвидация национального гнета, порабощения нерусских народов, враждебности и отчужденности между народами являлась одной из неотложнейших задач Советского государства, которое по природе своей глубоко интернационально и заинтересовано не в разобщении народов, а в их объединении и сплочении. «Мы властвуем, не разделяя, по жестокому зако ...
